Подводная лодка нацистов. Подводный флот Третьего рейха

Точкой отсчета в истории подводного флота Германии стал 1850 год, когда созданная по проекту инженера Вильгельма Бауэра двухместная субмарина «Брандтаухер» была спущена на воду в гавани Киля, которая при попытке погружения тут же утонула.

Следующим знаковым событием стал спуск на воду подводной лодки U-1 (U-boat) в декабре 1906 года, которая стала родоначальницей целого семейства субмарин, на чью долю выпало лихолетье Первой мировой войны. Всего до конца войны германский флот получил более 340 лодок. В связи с поражением Германии 138 субмарин так и остались недостроенными.

По условиям Версальского мирного договора Германии запрещалось строить субмарины. Все изменилось в 1935 году после установления нацистского режима и с подписанием Англо-германского морского соглашения, в котором подводные лодки… признавались устаревшим оружием, что снимало все запреты на их производство. В июне Гитлер назначил Карла Деница командующим всеми подводными лодками будущего Третьего Рейха.

Гросс-адмирал и его «волчьи стаи»

Гросс-адмирал Карл Дениц – фигура выдающаяся. Свою карьеру он начал в 1910 году, поступив в военно-морское училище в Киле. Позже, в годы Первой мировой войны он показал себя отважным офицером. С января 1917 года и до разгрома Третьего Рейха его жизнь была связана с подводным флотом Германии. Ему принадлежит главная заслуга в разработке концепции подводной войны, которая сводилась к действию устойчивыми группами субмарин, получившими название «волчьи стаи».

Основные объекты «охоты» «волчьих стай» — транспортные суда противника, обеспечивающие снабжение войск. Основной принцип – топить судов больше, чем противник может построить. Очень скоро такая тактика стала приносить свои плоды. Уже к концу сентября 1939 года союзники потеряли десятки транспортов общим водоизмещением около 180 тыс. тонн, а в середине октября лодка U-47, незаметно проскользнув в базу Скапа Флоу, отправила на дно линкор «Ройал Оук». Особенно доставалось англо-американским конвоям. «Волчьи стаи» свирепствовали на огромном театре от Северной Атлантики и Арктики до Южной Африки и Мексиканского залива.

На чем воевали Kriegsmarine

Основу Kriegsmarine — подводного флота Третьего Рейха — составляли субмарины нескольких серий – 1, 2, 7, 9, 14, 17, 21 и 23-й. При этом особо стоит выделить лодки 7-й серии, отличавшиеся надежностью конструкции, хорошим техническим оснащением, вооружением, что позволяло им особо успешно действовать в Центральной и Северной Атлантике. На них был впервые установлен шноркель – воздухозаборное устройство, позволяющее лодке подзаряжать аккумуляторы, находясь в подводном положении.

Асы Kriegsmarine

Немецким подводникам были свойственны храбрость и высокий профессионализм, поэтому каждая победа над ними доставалась дорогой ценой. Среди асов-подводников Третьего Рейха самыми известными были капитаны Отто Кречмер, Вольфганг Лют (каждый по 47 потопленных кораблей) и Эрих Топп – 36.

Смертельный поединок

Огромные потери союзников на море резко активизировали поиск эффективных средств борьбы с «волчьими стаями». Вскоре в небе появились патрульные противолодочные самолеты, оснащенные радарами, были созданы средства радиоперехвата, обнаружения и уничтожения подводных лодок – радары, гидроакустические буи, самонаводящиеся авиационные торпеды и многое другое. Совершенствовалась тактика, улучшилось взаимодействие.

Разгром

Kriegsmarine ждала та же судьба, что и Третий Рейх – полный, сокрушительный разгром. Из 1153 субмарин, построенных за годы войны, было потоплено около 770. Вместе с ними пошли ко дну около 30000 подводников или почти 80 % всего личного состава подводного флота.

Минуло без малого 70 лет, как отгремела Вторая мировая война, но и сегодня далеко не все известно нам о некоторых эпизодах ее завершающего этапа. Оттого-то вновь и вновь в прессе и литературе оживают старые сюжеты о таинственных субмаринах Третьего рейха, всплывавших у берегов Латинской Америки. Особенно привлекательной для них оказалась Аргентина.

Для подобных историй, реальных или вымышленных, имелись основания. Всем известна роль немецких подводных лодок в войне на море: 1 162 субмарины сошли со стапелей Германии за годы Второй мировой войны. Но не только этим рекордным количеством лодок мог по праву гордиться немецкий ВМФ.

Немецкие субмарины той поры отличались самыми высокими техническими характеристиками - скоростью хода, глубиной погружения, непревзойденной дальностью плавания. Неслучайно самые массовые советские ПЛ довоенного периода (серия С) строились по немецкой лицензии.

А когда в июле 1944 года в Выборгском заливе на небольшой глубине была потоплена немецкая лодка U-250, советское командование потребовало от флота любой ценой поднять ее и доставить в Кронштадт, что и было выполнено, несмотря на упорное противодействие противника. И хотя лодки VII серии, к которой принадлежала U-250, в 1944 году уже не считались последним словом немецкой техники, но для советских проектантов в ее конструкции было немало новинок.

Достаточно сказать, что после ее захвата появился специальный приказ главкома ВМФ Кузнецова о приостановке начатых работ по проекту нового подводного корабля до детального изучения U-250. В дальнейшем многие элементы «немки» перешли в советские лодки проекта 608, а позднее и проекта 613, коих более сотни было построено в послевоенные годы. Особенно высокие показатели имели лодки XXI серии, одна за другой уходящие в океан начиная с 1943 года.

СОМНИТЕЛЬНЫЙ НЕЙТРАЛИТЕТ

Аргентина, выбрав нейтралитет в мировой войне, тем не менее занимала явно прогерманскую позицию. Многочисленная немецкая диаспора была весьма влиятельна в этой южной стране и оказывала посильную помощь своим воюющим соотечественникам. Немцы владели в Аргентине множеством промышленных предприятий, огромными земельными угодьями, рыболовецкими судами.

Действующие в Атлантике немецкие ПЛ регулярно приближались к берегам Аргентины, где их снабжали продуктами, медикаментами и запчастями. Нацистских подводников как героев принимали хозяева немецких поместий, в большом количестве разбросанных вдоль аргентинского побережья. Очевидцы рассказывали, что для бородатых мужчин в морской форме устраивались настоящие пиры - жарились барашки и поросята, выставлялись лучшие вина и бочонки с пивом.

Но в местную прессу сообщения об этом не попадали. Немудрено, что именно в этой стране после разгрома Третьего рейха находили прибежище и спасались от возмездия многие видные нацисты и их приспешники, такие как Эйхман, Прибке, доктор-садист Менгеле, фашистский диктатор Хорватии Павелич и другие.

Ходили слухи, что все они попадали в Южную Америку на борту подводных лодок, особая эскадра которых, состоящая из 35 ПЛ (так называемый «Конвой фюрера»), имела базу на Канарах. До наших дней не опровергнуты сомнительные версии о том, что таким же путем нашли спасение Адольф Гитлер с Евой Браун и Борман, а также о якобы созданной с помощью подводного флота в Антарктиде секретной немецкой колонии Новая Швабия.

В августе 1942 года к воюющим странам антигитлеровской коалиции присоединилась Бразилия, принявшая участие в боях на суше, в воздухе и на море. Самую большую потерю она понесла, когда война в Европе уже закончилась, а на Тихом океане догорала. 4 июля 1945 года в 900 милях от родных берегов взорвался и почти мгновенно пошел на дно бразильский крейсер «Байя». Большинство специалистов считают, что его гибель (вместе с 330 членами экипажа) - дело рук немецких подводников.

СВАСТИКА НА РУБКЕ?

Переждав смутное время, неплохо заработав на поставках обеим воюющим коалициям, на самом излете войны, когда ее конец был всем ясен, 27 марта 1945 года Германии объявила войну Аргентина. Но после этого поток немецких лодок, похоже, только вырос. Десятки жителей прибрежных деревень, а также рыбаки в море, по их словам, не раз наблюдали ПЛ в надводном положении, чуть ли не в кильватерном строю двигающиеся в южном направлении.

Наиболее глазастые очевидцы даже разглядели на их рубках свастику, которую, кстати, немцы никогда на рубки своих лодок не наносили. Прибрежные воды и побережье Аргентины теперь патрулировались армией и флотом. Известен эпизод, когда в июне 1945 года в окрестностях города Мардель-Плата патруль наткнулся на пещеру, в которой в герметичной упаковке находились различные продукты. Кому они предназначались, осталось невыясненным. Также трудно понять, откуда взялся этот нескончаемый поток ПЛ, якобы наблюдаемых населением после мая 1945 года.

Ведь еще 30 апреля главком немецкого ВМФ гросс-адмирал Карл Дениц отдал распоряжение о проведении операции «Радуга», в ходе которой все оставшиеся субмарины рейха (несколько сотен) подлежали затоплению. Вполне реально, что до части этих кораблей, находившихся в океане или в портах разных стран, директива главкома не дошла, а некоторые экипажи просто отказались ее выполнять.

Историки сходятся на том, что в большинстве случаев за ПЛ, наблюдаемые в океане, принимались различные болтающиеся на волнах суденышки, в том числе рыбацкие, либо сообщения очевидцев были просто плодом их воображения на фоне общей истерии в ожидании ответного удара Германии.

КАПИТАН ЧИНЗАНО

Но все-таки как минимум две немецкие ПЛ оказались не фантомами, а вполне реальными кораблями с живыми экипажами на борту. Это были U-530 и U-977, вошедшие в порт Мардель-Плата летом 1945 года и сдавшиеся властям Аргентины. Когда ранним утром 10 июля на борт U-530 поднялся аргентинский офицер, он увидел выстроенный на палубе экипаж и его командира - совсем юного обер-лейтенанта, который представился как Отто Вермут (позже аргентинские моряки называли его Капитан Чинзано) и заявил, что U-530 и ее команда из 54 человек сдается на милость аргентинских властей.

После этого флаг подводной лодки был спущен и передан аргентинским властям вместе со списком экипажа.

Группа офицеров военно-морской базы Мардель-Плата, выполнившая осмотр U-530, отметила, что ПЛ не имела палубной пушки и двух зенитных пулеметов (они были сброшены в море перед сдачей в плен), а также ни одной торпеды. Вся корабельная документация уничтожена, как и шифровальная машинка. Особо было отмечено отсутствие на ПЛ надувного спасательного бота, что навело на мысль, не был ли он использован для высадки на берег каких-то нацистских деятелей (возможно, самого Гитлера).

В ходе допросов Отто Вермут сообщил, что U-530 вышла из Киля в феврале, 10 дней скрывалась в норвежских фьордах, после чего курсировала вдоль побережья США, а 24 апреля двинулась на юг. Никаких внятных объяснений по поводу отсутствия бота Отто Вермут дать не смог. Были организованы поиски пропавшего бота с привлечением кораблей, самолетов и морской пехоты, однако результатов они не дали. 21 июля корабли, участвующие в этой операции, получили приказ вернуться на свои базы. С этого момента уже никто немецкие подводные лодки в водах Аргентины не искал.

СКАЗ О ПИРАТЕ

Завершая рассказ о похождениях немецких ПЛ в южных морях, нельзя не упомянуть некоего корветтен-капитана Пауля фон Реттеля, ставшего благодаря журналистам широко известным как командир U-2670. Он, якобы находясь в мае 1945 года в Атлантике, отказался затопить свою ПЛ или сдаться и попросту начал пиратствовать у берегов Африки и Юго-Восточной Азии. Новоявленный флибустьер будто бы сколотил себе огромное состояние. Горючее для своих дизелей, воду и продукты питания он пополнял за счет своих жертв.

Оружие практически не применял, т. к. мало кто решался сопротивляться его грозной ПЛ. Чем кончилась эта история, журналистам неизвестно. Зато доподлинно известно, что ПЛ за номером U-2670 в составе немецкого флота не числилась, а сам фон Реттель в списке командиров не значился. Так что, к разочарованию любителей морской романтики, его история оказалась газетной уткой.

Константин РИШЕС

Фридрих Руге – вице-адмирал, командующий ВМС ФРГ – приводит малоизвестные факты о боевых операциях германских ВМС в период Второй мировой войны, анализирует военную обстановку в Европе, сравнивает стратегии Германии, Великобритании, США, Японии, Франции, Италии. Автор проводит исследование структуры высшего командования Германии, Великобритании и других европейских стран, взаимоотношений германских ВМС и Адольфа Гитлера, дает яркие портреты главкомов ВМС Германии вице-адмирала Редера и гросс-адмирала Деница.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Военно-морской флот Третьего рейха. 1939-1945 (Фридрих Руге) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

СИТУАЦИЯ В НАЧАЛЕ ВОЙНЫ

Все эти планы и мысли утратили смысл, когда Гитлер, вопреки своим первоначальным намерениям, включился в войну с Великобританией и Францией уже в сентябре 1939 г. В книге «Майн кампф» он критиковал кайзеровскую империю за то, что, начав расширять флот, она поставила под угрозу господство Англии на морях. Но теперь он сам увенчал политическую победу в Судетском кризисе разрывом англо-германского морского соглашения всего через три с половиной года после того, как оно вступило в силу. Невозможно было яснее и грубее показать англичанам, что он снова создает военно-морской флот, который в конечном счете может стать для них столь же опасным, как в годы Первой мировой войны. Таким образом, единственное реальное достижение политики умиротворения было ликвидировано созданием явной угрозы жизненно важным интересам Англии. Неудивительно поэтому, что люди, уступившие Гитлеру в Мюнхене, проявили твердость теперь после того, как их последнее предупреждение – соглашение с Польшей – проигнорировалось.

Гитлер теперь столкнулся с той самой ситуацией, которой хотел избежать. Правда, положение оказалось лучше, чем в 1914 г., поскольку Россия, Италия и Япония сохраняли дружественный нейтралитет, а положение в экономике и ситуация с продовольственными запасами в самой Германии были лучше. Однако степень ее военной подготовленности все еще была далека от желаемого уровня, особенно на военно-морском флоте – наиболее важном средстве борьбы против британского морского могущества. Ни один из основных кораблей, заложенных в соответствии с планом Z, не был готов настолько, чтобы имело смысл тратить силы на достройку хотя бы одного из них. Они пошли на слом, чтобы можно было использовать металл для других целей.

МОРСКИЕ ИНТЕРЕСЫ ВОЮЮЩИХ СТОРОН

К началу войны общий тоннаж торгового флота в мире составлял 68 млн брутто-регистровых тонн (брт) и его основная часть распределялась следующим образом:

Общий импорт Германии составлял 56,5 млн т, из которых 29 млн т приходилось на морские перевозки. Наиболее важным в военном отношении был импорт железной руды из Северной Швеции, составлявший в год 11 млн т. Летом эта руда доставлялась из Лулео по Балтийскому морю; а зимой – из Нарвика вдоль норвежского побережья и по Северному морю. Имелись все основания полагать, что эти маршруты и дальше пойдут из территориальных вод нейтральных стран в контролируемую Германией зону. Еще одной важной статьей импорта была нефть как топливо и промышленное сырье.

Однако с началом войны англичане очень быстро установили эффективную блокаду торгового судоходства, которая быстро отрезала Германию от источников поставки различных руд и металлов, а также древесины, каучука, шерсти, чая, кофе, какао и цитрусовых (если называть только основные товары).

Германское правительство заранее предприняло некоторые меры, создав запасы наиболее важных для войны материалов, а также торговое соглашение с Россией на поставку продовольствия и нефти в объеме, достаточном для минимального потребления. Но за это пришлось заплатить дорогой ценой, в том числе и передачей России недостроенного тяжелого крейсера «Лютцов».

И наконец, в тот самый момент, когда Англия стала объединять усилия с другими противниками Германии, последняя потеряла свои главные районы рыбного промысла, и ежегодная добыча рыбы упала с 700 до 150 тыс.

Все же в целом в 1939 г. Германия меньше зависела от моря, чем в 1914-м. Единственный способ быстро нанести ей невосполнимый урон заключался в воспрещении импорта руды из Северной Швеции или морскими силами, или с помощью десантных операций.

Проникнуть в Атлантику немецким боевым кораблям стало посложнее, чем в Первую мировую войну. Хотя английский флот в 1939 г. был меньше, чем в предыдущей войне, каждый немецкий корабль, намеревающийся выйти в океан, должен был пересечь зоны патрулирования английской авиации, расположенные вокруг Исландии. Первое время непогода и туман, частые в этих местах, особенно вдоль кромки плавучих льдов, мешали англичанам, но постоянное совершенствование радиолокационного оборудования обеспечило им «глаза» для наблюдения и ночью, и в туман.

С другой стороны, самое Соединенное Королевство – сердце Британской империи – еще больше зависело от моря, чем в годы Первой мировой войны, поскольку к тому времени численность населения выросла, а внутренние ресурсы Британских островов – нет. Правда, на островах добывалось достаточное количество угля и часть необходимой железной руды, но производство угля зависело от соответствующего импорта крепежного леса. Ежегодно требовалось импортировать 11 млн т древесины, 8 млн т железной руды, значительную часть продовольствия и все жидкое топливо (последнего было нужно 12 млн т). Именно от сохранения импорта, составившего в 1938 г. 68 млн т, зависело, устоит ли Англия в войне или нет. Для этого в стране имелся торговый флот, тоннаж которого, включая каботажный, составлял 21 млн брт. Однако в военное время эта величина сократилась до 15,5 млн брт, включая 2 млн брт, приходящихся на малые суда прибрежного плавания, использовавшиеся главным образом для перевозки угля.

Остальные 6 млн брт использовались для перевозки войск, топлива и других грузов для вооруженных сил. Английские верфи были способны ежегодно вводить в строй новые суда, грузоподъемностью приблизительно 1 млн брт. Поскольку можно было предположить, что в распоряжении англичан окажется также и иностранный торговый флот, было логично считать, что минимальный уровень импорта, необходимый для существования Англии во время войны, мог быть обеспечен.

Франция полностью зависела от моря в отношении нефти и связи со своими североафриканскими колониями – особенно для перевозки войск и продовольствия, так как ее собственное сельское хозяйство находилось в плохом состоянии.

ВОЕННАЯ ОБСТАНОВКА И ПЛАНЫ ГЕРМАНИИ

Перед Германией снова замаячил призрак войны на два фронта, но на сей раз главные силы были сконцентрированы против более слабого противника на востоке. Армия Германии на этом направлении имела 54 дивизии, в том числе танковые и моторизованные. Для защиты «Западного вала» были оставлены только 8 кадровых и 25 резервных дивизий – риск, который оказался оправдан последующими событиями или, более точно, отсутствием событий. Против польского флота, состоящего из четырех больших эсминцев, минного заградителя, пяти подлодок и некоторого числа малых кораблей, немецкий флот сосредоточил в Данцигской бухте превосходящие силы, включая старый линкор «Шлезвиг-Гольштейн», несколько крейсеров и эсминцев, семь малых подводных лодок и большое количество тральщиков.

План заключался в том, чтобы сокрушить польский военно-морской флот и не допустить каких-либо активных его действий. Как только война началась, в психологическом отношении было очень важно использовать любые средства, чтобы достичь начального успеха. Под мощным нажимом искусственно созданная морская позиция польского флота у выхода из польского коридора полностью развалилась. Три польских эсминца ушли в Англию еще до начала военных действий, а остальные корабли действовали крайне неэффективно. Они или ставили оборонительные минные заграждения, или вообще бездействовали вместо того, чтобы атаковать многочисленные немецкие корабли. Польские надводные корабли были выведены из строя в порту немецкой морской авиацией после того, как польский минзаг «Гриф» осуществил постановку мин, не поставив их в боевое положение.

Таким образом, когда 3 сентября Англия и Франция объявили Германии войну, германские крейсера и эсминцы можно было без опаски направить в Северное море, оставив «Шлезвиг-Гольштейн» и тральщики для продолжения военных действий на востоке. Балтийская группировка выполнила свои задачи.

Но операция прошла не без потерь с немецкой стороны; польские береговые батареи и армейские части оборонялись стойко и мужественно. Операция по ликвидации сопротивления польского флота затянулась, поскольку взаимодействие между немецкой армией и флотом не было заранее отработано и оказалось неудовлетворительным. Например, слабо укрепленный полуостров Вестерплатте (в устье реки Вислы, был захвачен 7 сентября лишь после того, как линкору «Шлезвиг-Гольштейн» несколько раз пришлось подвергнуть его обстрелу). Только после этого стало возможно использовать Данциг в качестве базы снабжения. Гдыня пала 14 сентября, высоты в Оксхофте капитулировали 18 сентября. Этого результата можно было достичь на несколько дней раньше, если бы в ходе боев удалось достичь взаимодействия разнородных сил немцев. В результате две немецкие дивизии были заняты в этой операции дольше, чем необходимо, что, к счастью, не имело отрицательных последствий, так как французы не сумели использовать слабость Германии на западе и организовать наступление.

Укрепленные позиции на косе Хель были сданы 2 октября после неоднократных обстрелов «Шлезвиг-Гольштейном» и «Шлезиеном». В этих бомбардировках приняли участие и немецкие тральщики, сближаясь с польской артиллерией на весьма малые расстояния. Они также успешно осуществляли траление мин, но не сумели найти польские субмарины. Тральщики блокировали Хель, брали пленных, сопровождали немецкие транспортные суда, шедшие в Восточную Пруссию, и потеряли при этом только один корабль – «М-85». Польский флот потерял эсминец, минный заградитель и несколько канонерских лодок и тральщиков. Все шесть польских субмарин ускользнули в нейтральные или союзнические порты.

Польская война стала генеральной репетицией военно-морского флота Германии, особенно для флотилий тральщиков, показав, что их оснащение, артиллерия, личный состав и тактика были весьма эффективными, за исключением, правда, борьбы с подлодками.

И все же эта война была не более чем незначительным инцидентом для немецкого флота, если иметь в виду серьезность ситуации, в которой он оказался в результате стратегии Гитлера. Он был теперь вовлечен в большую войну, причем в одиночку, без Италии. Катастрофическое неравенство флотов воюющих стран показано в следующей ниже таблице:

ЧИСЛЕННЫЙ СОСТАВ ФЛОТОВ

(осень 1939 г. )

1 Включая 2 линкора, находившиеся на реконструкции.

МОРСКАЯ АВИАЦИЯ

Чтобы до некоторой степени компенсировать нехватку крупных кораблей, строительство которых требует много времени, можно было бы создать морскую авиацию, но против этого возражал рейхсмаршал Герман Геринг. Начиная с 1935 г. флот передавал отличных специалистов в люфтваффе, взамен Геринг взял на себя обязательство к 1942 г. поставить флоту 62 эскадрильи (приблизительно 700 самолетов), которые требовались ему для решения своих задач. Хотя фактически эти части входили в состав VI авиационного командования (морского), их наземные и обеспечивающие службы оставались под руководством главнокомандующего военно-воздушных сил. Предполагалось, что они будут оперативно подчиняться главнокомандующему военно-морских сил флота и при проведении учений в мирное время, и в ходе военных действий. Однако в 1938 г. в люфтваффе, очевидно, «открыли» для себя море, и в ноябре флот был извещен о том, что ВВС считают себя полностью ответственными за все действия над морем. Адмирал Редер считал, что вся эта сфера должна быть полностью подчинена флоту, но Гитлер не поддержал его. Кроме того, после отставки по дисциплинарным основаниям генерала Вернера фон Бломберга не стало больше компетентного военного министра, который мог бы выступить в роли арбитра. Верх одержала идея Геринга: «Все, что летает, – мое».

Документ, подписанный двумя главнокомандующими 27 января 1939 г., означал конец единого руководства войной на море. Единственной уступкой военно-морскому флоту было руководство авиаразведкой над морем, а также тактическими действиями авиации при столкновении кораблей с морскими силами противника. Все остальное военно-воздушные силы оставили под своим контролем: минные постановки с воздуха, авиаудары по торговому флоту в море и в портах, удары с воздуха по базам и верфям. Предполагалось, что для решения боевых задач флот получит следующие подразделения морской авиации:

9 эскадрилий гидросамолетов для дальней разведки;

18 эскадрилий многоцелевого назначения для разведывательных, противолодочных действий и др.;

12 эскадрилий авианосных самолетов;

2 эскадрильи корабельных катапультных самолетов.

Когда началась война, в строю оказалось всего только 14 эскадрилий дальней разведки и многоцелевых и одна эскадрилья катапультных самолетов. А люфтваффе к тому времени подготовили для войны на море только 6 авиагрупп бомбардировщиков «Не-111» вместо 13, считавшихся достаточными для удовлетворения нужд флота. Более того, в люфтваффе использовались собственные правила, касающиеся кодировки навигационных карт, шифровальных кодов и длин радиоволн, что еще больше усложняло взаимодействие с флотом.

Проектирование специальных самолетов для войны на море было сведено к минимуму, а в начале войны от строительства авианосных самолетов полностью отказались. Авианосец «Граф Цеппелин» так и не был достроен, поскольку Германия не располагала соответствующими самолетами для него. В начале 1942 г. кто-то в штабе Гитлера выдвинул план преобразования лайнеров «Европа», «Потсдам» и «Гнейзенау» во вспомогательные авианосцы, а остальные – по 8 бомбардировщиков и 12 истребителей. Технически этот план был выполним, но и от него пришлось отказаться из-за отсутствия авианосных самолетов.

Сотрудничество в области морского вооружения также было неудовлетворительным. Флот уже в 1931 г. разработал способ установки магнитных донных мин с самолета на парашюте, но в 1936 г. под давлением Геринга после того, как мина прошла эксплуатационные испытания, все разработки были переданы люфтваффе. Но ВВС так и не проявили к ним интереса до тех пор, пока контр-адмирал Витольд Ротер, который уже не занимался разработкой этого вида оружия, не убедил генерала Эрнста Удета продолжить эту работу. В 1938–1939 гг. было принято решение изготовить большое число авиационных мин (до 50 тыс. штук) к весне 1940 г. Однако во время войны люфтваффе разработали собственную магнитную мину, для которой не требовался парашют. Конечно, это было важное достоинство, но к тому времени, когда ее начали применять, взрыватель мины уже устарел, поэтому она не представляла для противника большой опасности.

ВВС считали, что бомбы являются наиболее эффективным противокорабельным оружием. Со своей стороны флот отдавал предпочтение авиационной торпеде и разработал довольно перспективную модель норвежской торпеды. Но конечно, эта разработка не получила никакой поддержки у Геринга. Только позже, во время войны, когда ясно выявились преимущества торпеды по сравнению с бомбой, Геринг проявил интерес к этим разработкам. Вслед за этим флот по инициативе адмирала Бакенкелера передал люфтваффе все мастерские, полигоны и 350 человек их персонала.

Море для главнокомандующего люфтваффе было недружественной средой, и он никогда не стремился понять или познать его. Поэтому неудивительно, что ВВС в этом вопросе следовали своим курсом, приведшим к печальным последствиям во время войны. Нередко оба вида вооруженных сил добивались успешного сотрудничества на более низких ступенях управления, но это не могло компенсировать разницу во взглядах высшего руководства. За свою непродолжительную историю люфтваффе не смогли проникнуться каким-либо пониманием того, как вести войну на море, или тех возможностей, которыми обладает противник, имеющий превосходство на море.

ОПЕРАТИВНЫЕ ПЛАНЫ

Не следует считать, что флот был всегда безошибочен в своих суждениях и действиях. Но необходимо отметить, что только он должным образом оценил, какие угрозы исходят от Англии, и предпринял соответствующие меры, чтобы вести беспощадную борьбу на английских морских коммуникациях. Причиной стремления вести прежде всего подводную войну было безнадежное отставание немецкого флота по надводным кораблям. В директиве номер 1 ОКБ (O.K.W.), датированной 31 августа 1939 г., Гитлер дал следующие инструкции на случай вступления Англии и Франции в войну против Германии:

«Военно-морской флот нацеливается на уничтожение торгового флота, главным образом английского».

После некоторых положений, касающихся вопроса о запретных зонах, директива предписывает:

«Балтика должна быть защищена от вторжения противника. Главнокомандующий военно-морского флота решает, следует ли для этого минировать проливы, ведущие в Балтийское море».

Затем следуют указания для военно-воздушных сил: «Главная задача люфтваффе состоит в том, чтобы предотвратить действия военно-воздушных сил противника против германской армии или против территории Германии. Необходимо быть готовым к нанесению ударов с воздуха по английским судам, выполняющим импортные перевозки; а также по военным предприятиям и транспортным судам, переправляющим войска во Францию. Должны быть использованы все возможности для атаки скоплений английских боевых кораблей, особенно линкоров и авианосцев. Удары по Лондону не наносить без моего приказа. Удары по Англии должны планироваться так, чтобы избежать недостаточных результатов вследствие частичного использования ударных сил».

Формулировка директивы для люфтваффе кажется довольно неудачной. Приказ военно-морскому флоту «нацелиться на уничтожение торгового флота» также не получил какого-либо развития в последующих директивах. Он был дан в качестве общего указания к действию, и на флоте сразу осознали, что при существующих обстоятельствах наилучшим способом достижения результата является использование подводных лодок. Поэтому его усилия были сконцентрированы на том, чтобы построить как можно больше подводных лодок.

СТРОИТЕЛЬСТВО ПОДВОДНЫХ ЛОДОК

Перед началом войны план предусматривал строительство девяти подводных лодок в месяц, в том числе трех малых, четырех средних и двух больших. Как только началась война, главному конструктору флота предоставили все возможности в минимально возможные сроки увеличить этот не отвечающий военным требованиям темп производства до 29 лодок в месяц. Для этого вся работа по строительству линкоров, за исключением «Бисмарка» и «Тирпица», была прекращена. Это решение сразу дало результаты, однако не получило поддержки Гитлера. Осенью и зимой 1939/40 г. адмирал Редер неоднократно обращался к Гитлеру, чтобы тот предоставил высший приоритет программе строительства подводных лодок, но все было напрасно. Адмирал был вынужден неоднократно протестовать против передачи армии и ВВС материалов и рабочей силы, предназначенных для утвержденной программы строительства подводных лодок.

Гитлер постоянно избегал этих вопросов и откладывал свое решение до завершения кампании во Франции. Больше всего он был обеспокоен сохранностью промышленности Рура. Прежде чем связывать себя решающей схваткой с Англией, он хотел утвердиться на Европейском континенте. Со своей стороны Редер считал Англию главным противником, которому с самого начала нужно нанести максимальный урон, если Германия хочет выжить в этой смертельной борьбе.

Редера упрекают за неудачу программы строительства подводных лодок в период, когда он стоял во главе флота, тогда как в 1943 г. адмирал Дениц получил от Гитлера все, в чем он нуждался, для ее значительного расширения. Но к тому времени ситуация изменилась коренным образом, и угроза, исходившая от Англии, была повсеместно оценена должным образом. Кроме того, к тому времени подводные лодки радикально новой конструкции, разработанные после ряда горьких неудач, казались единственным оружием, с помощью которого можно было нанести смертельный удар по противнику. Но в 1939–1940 гг. Гитлер полагал, что, разгромив Францию, он может заставить Англию просить мира. Поэтому подводная война не казалась ему настолько важной, и он отдавал приоритет укреплению армии и военно-воздушных сил. Именно из-за этих причин в первые годы войны оказалось невозможно достичь запланированного показателя – строить по 29 лодок в месяц. И действительно, в марте 1940 г. план был временно снижен до 25 лодок в месяц, а летом того же года, после одобрения его Гитлером, окончательно утвержден на этом уровне.

Вышесказанное не означало, однако, что новые подводные лодки быстро пополнят боевой строй. Время, необходимое для того, чтобы получить боеспособную подлодку с момента закладки до завершения подготовки экипажа, составляет целых два года – иногда даже больше. Следовательно, не могло быть и речи о том, чтобы рассчитывать на какой-либо значительный рост подводных сил ранее конца 1941 г. Все же штаб руководства войной на море, не желая оставлять Англию в покое столь длительное время, решительно бросил свой слабый флот – надводные корабли и подводные лодки – против ее торгового судоходства.

Было очевидно, что в этой борьбе малочисленный надводный флот Германии не имел никаких шансов на достижение решающего успеха. Напротив, в случае ведения традиционной морской войны он быстро пал бы жертвой превосходящих сил противника. Поэтому план ВМС заключался в том, чтобы ударить по самым слабым точкам в системе обороны противника, а именно наносить решительные и быстрые удары по морским коммуникациям англичан и уходить от любого прямого столкновения с их превосходящими силами. Директива штаба руководства войной на море от 4 августа 1939 г. обязывала германские корабли нарушать морские коммуникации противника и уничтожать его торговые суда всеми располагаемыми средствами:

«Атаковать боевые корабли противника, даже уступающие по силе, можно только в случае, если это необходимо для достижения главной цели».

«Частые изменения обстановки в операционной зоне вызовут неуверенность и задержки рейсов торгового флота противника, даже если при этом не будет обеспечен материальный успех. Периодическое появление немецких боевых кораблей в отдаленных районах дополнительно дезорганизует противника».

В первом томе своей книги «Вторая мировая война» Уинстон Черчилль комментирует эти положения следующим образом: «Британскому Адмиралтейству пришлось бы с сожалением принять эти идеи».

В соответствии с планом ВМС карманные линкоры, а позже и вооруженные торговые рейдеры должны были действовать на всех океанах, в то время как линейные крейсера и крейсера – связать большую часть британского флота в северной части Северного моря и в водах вокруг Исландии. Штаб руководства войной на море знал, что такие действия связаны со значительным риском потерь. Однако, поддержанные действиями подводных лодок и минными постановками, они были, возможно, наилучшим способом действий флота в ожидании роста подводных сил.

Таким образом, в отношении Германии первую фазу войны на море с сентября 1939 г. до весны 1941 г. можно охарактеризовать как весьма энергичное использование слабых сил.

СОСТОЯНИЕ И НАМЕРЕНИЯ ВЕЛИКОБРИТАНИИ

Стратегические цели Великобритании берут начало от ее победы в Первой мировой войне, которая, подобно всем другим английским войнам с конца XVI в., была обеспечена ее линейным флотом. Сдача германского флота в Скапа-Флоу была хотя и менее зрелищным, но не менее эффективным поражением противника, чем сражение при Трафальгаре. В своих расчетах Англия всегда опиралась на линкоры и не видела каких-либо причин для изменения такого подхода. Правда, появление субмарин означало создание нового и крайне опасного оружия. Но в ходе войны 1914–1918 гг., после первоначального большого успеха подводной войны на морских коммуникациях Британии, ситуацию удалось в конечном итоге исправить возвращением к системе конвоев, которая доказала свою эффективность в предыдущие столетия. Воздействие же подводных лодок на линейный флот носило, по сути, раздражающий характер. Они не нанесли им никакого урона и не мешали осуществлять дальнюю блокаду Германии. В годы Первой мировой войны в результате атак подводных лодок не был потерян ни один современный крупный корабль какой-либо из воюющих стран.

После той войны был создан асдик – гидролокатор для поисковых работ под водой. Он стал эффективным средством обнаружения погрузившихся подлодок. Так как обычная субмарина имела малую скорость подводного хода и могла оставаться в погруженном состоянии только ограниченное время, то теоретически при обнаружении она не могла уйти от глубинных бомб своих преследователей. Осенью 1939 г. две сотни английских кораблей были оборудованы гидролокаторами; пятью годами позже их число выросло до трех тысяч, были существенно улучшены способы атаки и создан новый тип противолодочного корвета с малыми сроками строительства. Поэтому к началу войны англичане считали, что угроза, исходящая от немецких подводных лодок, будет достаточно ограниченной.

Хотя ударная мощь авиации непрерывно увеличивалась, англичане не думали, что она серьезно помешает действиям надводных кораблей. Их военно-морской флот не сумел создать свою собственную самостоятельную комплексную морскую авиацию. В Англии, как и в Германии, королевские военно-воздушные силы составляли третий вид вооруженных сил. Для решения боевых задач на море привлекались силы истребительного, бомбардировочного и берегового командований. Непосредственно флоту подчинялись только самолеты авианосной авиации. Когда началась морская война, этот механизм заработал с большим скрипом, но все же он функционировал лучше, чем соответствующие структуры в Германии.

В Англии полагали, что в Атлантику войдут немецкие подводные лодки и, возможно, один карманный линкор, поскольку, как они считали, Германия будет вынуждена использовать остальные корабли для охраны жизненно важных морских коммуникаций в Балтийском море. В целом задачи английского флота можно сформулировать следующим образом:

1. Защита морских коммуникаций:

а) от надводных кораблей, блокируя их возможный прорыв из Северного моря;

б) от подводных лодок, вначале организовав противолодочную оборону Британских островов и охрану маршрутов транспортных судов в опасных для судоходства зонах и затем перейдя к системе формирования конвоев.

2. Пресечение судоходства Германии на океанских маршрутах.

Из северной военно-морской базы Скапа-Флоу английские корабли могли контролировать выходы из Северного моря и в то же самое время эффективно защищать собственный торговый флот и малые корабли противолодочной обороны. Не имеющую большого значения Гельголандскую бухту должны были патрулировать только английские субмарины и авиация, для крупных кораблей этот район был опасен из-за минной угрозы, ударов подводных лодок и авиации.

В целом этот план не отличался большой активностью, однако в период 1914–1918 гг. он доказал свою успешность в условиях противодействия намного более сильному противнику. Следует отметить, что он был направлен только против Германии, поскольку изначально предполагалось, что при вступлении Италии в войну англичане немедленно начнут наступательные операции в Средиземном море против их флота. Вскоре Черчилля захватила идея посылки в Балтийское море крупных кораблей со специально уменьшенной осадкой, как это планировалось и в предыдущей войне. Но так же, как и тогда, обстоятельства сделали невозможной реализацию этого плана, и поэтому операция «Кэтрин» была отменена.

В общем, англичане были уверены, что их флот будет иметь широкие задачи, но не будет иметь серьезного противника. Однако вскоре эти довольно консервативные военные планы оказались несостоятельными. Гидролокаторы не смогли стать абсолютным противоядием от подводных лодок. Число эскортных кораблей было недостаточным, а немецкие подводные лодки, самолеты и мины оказались более опасными, чем ожидалось. Немецкий флот проявил большую активность, чем ожидалось. Скоро стало очевидно, что английский флот оказался лицом к лицу с очень серьезным противником.

СТРУКТУРА РУКОВОДСТВА ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ ГЕРМАНИИ

В бою тактические решения принимаются, как правило, очень быстро, например в ходе танковой атаки, в воздушной схватке со стремительно меняющейся обстановкой или во время торпедной атаки. В этом случае командир подразделения обычно полагается на свой опыт и оценку ситуации. Иначе обстоит дело с оперативными решениями, касающимися крупных войсковых соединений и принимаемыми только после нескольких часов или даже дней размышлений и подготовки. Командир, ответственный за такие решения, имеет поддержку хорошо обученного штаба, с которым он может обсуждать боевые задачи и которому он может передать решение многих конкретных задач. В вооруженных сила Германии боевые командиры тактического и оперативного звена, как правило, имели очень хорошую подготовку, что доказывают и события первых лет войны.

Совершенно другая ситуация возникает при принятии стратегических решений, от которых зависит результат кампании или целой войны. Ввиду их важности такие решения принимаются главнокомандующим театра военных действий на основе политических директив или даже непосредственно политическим лидером. Само собой разумеется, что такие решения могут быть приняты только после основательной подготовительной работы, к которой привлекаются лучшие умы по конкретным вопросам. Обычно имеется достаточно времени для исчерпывающего обсуждения всех проблем, и очень редко приходится разрабатывать стратегию, глядя на часы.

Во время Первой мировой войны Германия так и не разработала большую стратегию. С возрождением нации после 1933 г. главнокомандующим вермахта стал генерал Бломберг. Руководство вооруженными силами (ОКВ) совместно со штабом оперативного руководства, образованным позднее, должно было разрабатывать единую военную стратегию и согласовывать действия трех видов вооруженных сил. Преждевременная отставка скомпрометированного Бломберга явилась очень серьезным ударом по этой, еще не сформированной окончательно системе. Теперь Гитлер в дополнение к его функциям главы государства и политического лидера стал и главнокомандующим. Конечно, над собственно военным руководством должен стоять полномочный политический орган или военный кабинет, но даже перед началом войны диктаторское поведение Гитлера все более и более отодвигало кабинет на задний план, и его последнее заседание состоялось в 1938 г. Было очевидно, что Гитлер хотел взять управление политическими, военными и экономическими делами страны в свои руки. Он не сумел понять, что он не в состоянии единолично решить множество постоянно возникающих новых проблем. И в итоге он так и не превратился в истинного государственного деятеля, а остался революционером и пророком, которого всегда больше заботило абсолютное повиновение его сторонников, а не возможности его партнеров.

Поэтому неудивительно, что его самый близкий военный сподвижник генерал Альфред Г. Йодль, начальник штаба оперативного руководства ОКВ, часто не мог провести в жизнь свои идеи. Во всяком случае, штаб Йодля был слишком слабым и односторонне сформированным для руководства глобальной войной; военно-морской флот там был представлен маленькой группой штабных офицеров, поэтому там преобладал сухопутный образ мышления, который, несомненно, соответствовал континентальным концепциям Гитлера. Несмотря на указанные недостатки, эта организация в части собственного военного планирования поначалу работала удовлетворительно. Но впоследствии, когда высшее командование стало осуществлять непосредственное руководство ведением боевых действий на отдельных театрах военных действий, оно не только превысило свои возможности, но и перестало выполнять свои прямые функции общего управления, контроля и поиска взаимоприемлемых решений. Став главой государства, политическим лидером, главнокомандующим вооруженных сил и, позже, главнокомандующим сухопутных войск, Гитлер не смог исполнять многочисленные обязанности, относящиеся к указанным видам деятельности. Таким образом, не было никакой гарантии в том, что важные стратегические вопросы будут изучены до конца со всех точек зрения, чтобы принять решения, основанные на тщательном анализе ситуации. Этот недостаток стал особенно серьезным, когда решаемые проблемы вышли за пределы континентальной войны, что было неизбежно в войне с великими морскими державами.

ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ ГЕРМАНИИ И ЕГО ОРГАНИЗАЦИЯ

Во главе военно-морских сил стоял гросс-адмирал Редер. Он твердо и четко руководил флотом. В стратегическом и оперативном планировании и решении других вопросов он опирался на штаб руководства войной на море, возглавляемый контр-адмиралом Отто Шнивиндом. Этот штаб непосредственно руководил крейсерскими операциями в отдаленных районах, включая и организацию снабжения кораблей. Для проведения таких операций штаб получал необходимую разведывательную информацию со всех частей света. Операциями в Северном море руководила группа военно-морских сил «Запад» под командованием адмирала Альфреда За-альвехтера, а в Балтийском – группа ВМС «Восток» под руководством сначала адмирала Конрада Альбрехта (во время войны в Польше), а затем – адмирала Рольфа Карльса. Обе группы отвечали также за охрану водного района в пределах своих зон, включая траление мин, противолодочную оборону, эскортирование и авиаразведку. Самостоятельные службы, возглавляемые старшими офицерами, отвечали за береговую оборону и организацию берегового базирования флота.

Адмирал Герман Бём, командующий флотом в мирное время, возглавил военно-морские силы в Северном море – на главном театре военных действий. Подводными силами командовал контр-адмирал Дениц, осуществлявший руководство подводной войной в соответствии с общими директивами морского штаба.

Может показаться, что число командований, учитывая малочисленность наличных сил, было чрезмерным. Но это было неизбежно, если штаб руководства войной на море хотел освободиться от повседневной рутины и был намерен осуществлять общее руководство, включая подготовку директив при изменении общей обстановки. В целом штаб решал эти задачи успешно, хотя иногда возникали проблемы, особенно когда границы разделения ответственности оказывались неясными. По-видимому, это обычное явление. В целом люди, находившиеся в действующих частях, чувствовали, что в центре осуществляется энергичное и компетентное руководство, что о них хорошо заботятся и что их законные требования всегда получат необходимый отклик в высоких штабах. Такая уверенность в большой степени обеспечила эффективность и единство действий военно-морского флота.

СТРУКТУРА БРИТАНСКОГО ВЫСШЕГО КОМАНДОВАНИЯ

После того как в апреле 1940 г. Черчилль стал премьер-министром, власть в Англии оказалась в руках сильного и решительного человека, который был известен также склонностью брать на себя слишком большую ответственность. Незначительными изменениями в системе управления он создал такую структуру, которая в полной мере позволяла ему проявить свои знания и способности, не допуская при этом деспотизма. При вступлении на должность премьер-министра он получил также согласие короля занять специально созданный пост министра обороны, пределы полномочий и обязанностей которого были конституционно не определены – типичная британская ситуация.

Как премьер-министр, Черчилль руководил военным кабинетом, который вначале собирался почти ежедневно, но со временем стал заседать все реже. Именно здесь формировалась большая стратегия войны. В состав военного кабинета входили еще четыре человека: предшественник Черчилля на посту премьер-министра, лидер оппозиции, министр иностранных дел и министр без портфеля. Вооруженные силы представлял генерал Х.Л. Исмей – начальник военного отдела секретариата военного кабинета. В этот отдел входили специально подобранные офицеры от трех видов вооруженных сил, и он во многом напоминал штаб оперативного руководства ОКВ. Подобно Йодлю, Исмей занимал свой пост в течение всей войны. Он представлял Черчилля в комитете начальников штабов, состоящем из руководителей видов вооруженных сил; однако, как министр обороны, Черчилль был еще и председателем комитета, отвечающего за разработку военной стратегии. Другими вопросами обороны – в частности, вооружением – занимался комитет обороны, в состав которого входили премьер-министр, лидер оппозиции, министр авиационной промышленности, морской министр, министр авиации, военный министр – все гражданские лица, а также, по приглашению, три начальника штабов видов вооруженных сил. Поскольку Черчилль председательствовал, а Исмей присутствовал на заседаниях всех трех комитетов, а другие должностные лица присутствовали на двух из них, последовательность стратегии гарантировалась. В опытных руках Черчилля, бывшего морского министра, вопросы войны на море невозможно было недооценить.

Подводный флот в составе кригсмарине Третьего рейха был создан 1.11.1934 и прекратил свое существование вместе с капитуляцией Германии во Второй мировой войне. За время своего относительно недолгого существования (около девяти с половиной лет) германский подводный флот сумел вписать себя в военную историю в качестве самого многочисленного и смертоносного подводного флота всех времен и народов. Германские субмарины, внушавшие ужас капитанам морских судов от мыса Нордкап до мыса Доброй Надежды и от Карибского моря до Малаккского пролива, благодаря мемуарам и кинофильмам уже давно превратились в один из военных мифов, за пеленой которого часто становятся незаметными реальные факты. Вот некоторые из них.

1. В составе кригсмарине воевали 1154 подводные лодки, построенные на германских верфях (включая подводную лодку U-А, которая изначально строилась в Германии для ВМС Турции). Из 1154 субмарин 57 подводных лодок были построены до войны, а 1097 – в период после 1 сентября 1939 года. Средние темпы ввода в строй германских подводных лодок во время Второй мировой войны составляли 1 новая подлодка каждые два дня.

Недостроенные немецкие подводные лодки типа XXI на слипах №5 (на переднем плане)
и №4 (справа вдали) верфи AG Weser в Бремене. На фото во втором ряду слева направо:
U-3052, U-3042, U-3048 и U-3056; в ближнем ряду слева направо: U-3053, U-3043, U-3049 и U-3057.
Справа вдали – U-3060 и U-3062
Источник: http://waralbum.ru/164992/

2. В составе кригсмарине воевал 21 тип подводных лодок германской постройки со следующими техническими характеристиками:

Водоизмещение: от 275 тонн (подлодки типа ХХII) до 2710 тонн (тип Х-В);

Скорость в надводном положении: от 9,7 узла (тип ХХII) до 19,2 узла (тип IХ-D);

Скорость в подводном положении: от 6,9 узла (тип II-А) до 17,2 узла (тип ХХI);

Глубина погружения: от 150 метров (тип II-А) до 280 метров (тип ХХI).

Кильватерная колонна немецких подводных лодок (тип II-A) в море во время маневров, 1939 год
Источник: http://waralbum.ru/149250/

3. В состав кригсмарине входило 13 трофейных подводных лодок, в том числе:

1 английская: «Seal» (в составе кригсмарине – U-B);

2 норвежские: В-5 (в составе кригсмарине – UС-1), В-6 (в составе кригсмарине – UС-2);

5 голландских: О-5 (до 1916 года – британская подлодка Н-6, в составе кригсмарине – UD-1), О-12 (в составе кригсмарине – UD-2), О-25 (в составе кригсмарине – UD-3), О-26 (в составе кригсмарине – UD-4), О-27 (в составе кригсмарине – UD-5);

1 французская: «La Favorite» (в составе кригсмарине – UF-1);

4 итальянские: «Alpino Bagnolini» (в составе кригсмарине – UIT-22); «Generale Liuzzi» (в составе кригсмарине – UIT-23); «Comandante Capellini» (в составе кригсмарине – UIT-24); «Luigi Torelli» (в составе кригсмарине – UIT-25).

Офицеры кригсмарине осматривают британскую подводную лодку «Сил» (HMS Seal, N37),
захваченную в проливе Скагеррак
Источник: http://waralbum.ru/178129/

4. В ходе Второй мировой войны германские подводные лодки потопили 3083 торговых судна общим тоннажем 14528570 тонн. Самый результативный капитан подлодок кригсмарине – Отто Кречмер, потопивший 47 судов общим тоннажем 274333 тонны. Самая результативная подводная лодка – U-48, потопившая 52 судна общим тоннажем 307935 тонн (спущена на воду 22.4.1939, а 2.4.1941 получила тяжелые повреждения и больше в боевых действиях не участвовала).

U-48 - наиболее успешная германская подлодка. На снимке она находится
почти на половине пути к своему конечному результату,
как это показано белыми цифрами
на рубке рядом с эмблемой лодки («Трижды черный кот»)
и персональной эмблемой капитана подлодки Шульце («Белой ведьмой»)
Источник: http://forum.worldofwarships.ru

5. За время Второй мировой войны германские подводные лодки потопили 2 линкора, 7 авианосцев, 9 крейсеров и 63 эскадренных миноносца. Самый крупный из уничтоженных кораблей – линкор «Royal Oak» (водоизмещение – 31200 тонн, экипаж – 994 человека) – потоплен подводной лодкой U-47 на собственной базе Скапа-Флоу 14.10.1939 (водоизмещение – 1040 тонн, экипаж – 45 человек).

Линейный корабль «Royal Oak»
Источник: http://war-at-sea.narod.ru/photo/s4gb75_4_2p.htm

Командир немецкой подводной лодки U-47 капитан-лейтенант
Гюнтер Прин (Günther Prien, 1908–1941) раздает автографы
после потопления британского линкора «Royal Oak»
Источник: http://waralbum.ru/174940/

6. Во время Второй мировой войны германские подводные лодки совершили 3587 боевых походов. Рекордсменом по количеству боевых походов является подлодка U-565, совершившая 21 поход, в ходе которых потопила 6 судов общим тоннажем 19053 тонны.

Немецкая подводная лодка (тип VII-B) во время боевого похода
подходит к кораблю для обмена грузами
Источник: http://waralbum.ru/169637/

7. В ходе Второй мировой войны безвозвратно потеряна 721 германская подводная лодка. Первой потерянной подводной лодкой является субмарина U-27, потопленная 20.9.1939 британскими эсминцами «Fortune» и «Forester» западнее берегов Шотландии. Последней потерей является подлодка U-287, подорвавшаяся на мине в устье Эльбы уже после формального окончания Второй мировой войны (16.05.1945), возвращаясь из своего первого и единственного боевого похода.

Британский эсминец HMS Forester, 1942 год

Более 70 тыс. погибших моряков, 3,5 тыс. потерянных гражданских судов и 175 военных кораблей у союзников, 783 затонувшие подлодки с совокупным экипажем в 30 тыс. человек у нацистской Германии - продолжавшаяся шесть лет битва за Атлантику стала крупнейшим морским сражением в истории человечества. «Волчьи стаи» немецких U-boat уходили на охоту за союзными конвоями из грандиозных сооружений, возведенных в 1940-е на Атлантическом побережье Европы. Авиация Великобритании и США годами безуспешно пыталась разрушить их, но и сейчас эти бетонные колоссы устрашающе громоздятся в Норвегии, Франции и Германии. Onliner.by рассказывает о создании бункеров, где когда-то от бомбардировщиков прятались подлодки Третьего рейха.

Во Вторую мировую войну Германия вступила лишь с 57 подводными лодками. Значительную часть этого флота составляли устаревшие малые лодки типа II, рассчитанные на патрулирование лишь прибрежных вод. Очевидно, что в этот момент командование кригсмарине (немецкого ВМФ) и высшее руководство страны не планировали разворачивать крупномасштабную подводную войну против своих противников. Впрочем, вскоре политика была пересмотрена, и не последнюю роль в этом кардинальном повороте сыграла личность командующего подводным флотом Третьего рейха.

В октябре 1918 года, на исходе Первой мировой, во время нападения на охраняемый британский конвой немецкая подводная лодка UB-68 была контратакована и повреждена глубинными бомбами. Семь моряков погибли, остальной экипаж попал в плен. В его составе был и обер-лейтенант Карл Дениц. После освобождения из плена он сделал блестящую карьеру, дослужившись к 1939 году до звания контр-адмирала и командующего подводными силами кригсмарине. В 1930-е годы он сконцентрировался на разработке тактики, позволившей бы успешно бороться с конвойной системой, жертвой которой он стал на заре своей службы.

В 1939 году Дениц выслал командующему ВМФ Третьего рейха гросс-адмиралу Эриху Редеру меморандум, в котором предложил использовать для атаки на конвои так называемую Rudeltaktik, «тактику волчьих стай». В соответствии с ней предполагалось нападать на морской конвой противника заранее сконцентрированным в районе его прохождения максимально возможным количеством субмарин. При этом противолодочный эскорт распылялся, а это, в свою очередь, повышало эффективность атаки и снижало возможные жертвы со стороны кригсмарине.

«Волчьи стаи», по мнению Деница, должны были сыграть существенную роль в войне с Великобританией, основным соперником Германии в Европе. Для реализации тактики, предполагал контр-адмирал, достаточно будет формирования флота из 300 новейших лодок типа VII, способных, в отличие от своих предшественников, на далекие океанские походы. В рейхе немедленно развернулась грандиозная программа строительства подводного флота.

Ситуация принципиально изменилась в 1940-м. Во-первых, к концу года стало ясно, что «Битва за Британию», целью которой было склонить Соединенное Королевство к капитуляции лишь посредством авиационных бомбардировок, была нацистами проиграна. Во-вторых, в том же 1940 году Германия осуществила стремительную оккупацию Дании, Норвегии, Нидерландов, Бельгии и, что было самым главным, Франции, получив в свое распоряжение практически все Атлантическое побережье континентальной Европы, а вместе с ним и удобные военные базы для рейдов по океану. В-третьих, в состав флота стали массово вводиться требуемые Деницом U-boat типа VII. На этом фоне они приобретали не просто существенное, а решающее значение в стремлении поставить Британию на колени. В 1940 году Третий рейх вступает в неограниченную подводную войну и поначалу достигает в ней феноменальных успехов.

Целью кампании, впоследствии с подачи Черчилля получившей название «Битва за Атлантику», было разрушение океанских коммуникаций, которые связывали Великобританию с союзниками за океаном. Гитлер и военное руководство рейха прекрасно понимали степень зависимости Соединенного Королевства от импортируемых товаров. Срыв их поставок справедливо виделся важнейшим фактором для вывода Британии из войны, а главную роль в этом должны были сыграть «волчьи стаи» адмирала Деница.

Для их сосредоточения прежние военно-морские базы кригсмарине на территории собственно Германии с выходом в Балтийское и Северное моря оказались не слишком удобными. Зато территории Франции и Норвегии позволяли получить свободный доступ на оперативный простор Атлантики. Основной проблемой при этом стало обеспечение безопасности подлодок на их новых базах, ведь они находились в пределах доступности британской (а позже и американской) авиации. Разумеется, Дениц прекрасно понимал, что его флот станет немедленно подвергаться интенсивным воздушным бомбардировкам, выживание в которых стало для немцев необходимым залогом успеха в «Битве за Атлантику».

Спасением для U-boat стал опыт германского бункеростроения, в котором инженеры рейха знали толк. Им было ясно, что обычные бомбы, которыми в начале Второй мировой только и обладали союзники, не могут нанести существенного урона зданию, укрепленному достаточным слоем бетона. Проблему с защитой подлодок решили пусть и затратным, но достаточно простым в реализации способом: наземные бункеры стали строить и для них.

В отличие от подобных сооружений, рассчитанных на людей, U-Boot-Bunker возводился с тевтонским размахом. Типичное логово «волчьих стай» представляло собой огромный железобетонный параллелепипед длиной 200-300 метров, внутри разделенный на несколько (до 15) параллельных отсеков. В последних и осуществлялось текущее обслуживание и ремонт подлодок.

Особое значение придавалось конструкции кровли бункера. Ее толщина в зависимости от конкретной реализации достигала 8 метров, при этом крыша не была монолитной: укрепленные металлической арматурой бетонные прослойки чередовались с воздушными. Такой многослойный «пирог» позволял лучше гасить энергию ударной волны в случае прямого попадания в здание бомбы. На крыше же располагались средства ПВО.

В свою очередь, толстые бетонные перемычки между внутренними отсеками бункера лимитировали возможные разрушения даже в случае, если бомба все-таки пробьет крышу. В каждом из таких изолированных «пеналов» могло находиться до четырех U-boat, и в случае взрыва внутри его жертвами стали бы только они. Соседи при этом пострадали бы минимально или не пострадали вовсе.

Сперва относительно небольшие бункеры для подводных лодок начали возводить в Германии на старых военно-морских базах кригсмарине в Гамбурге и Киле, а также на островах Гельголанд в Северном море. Но настоящий размах их строительство приобрело во Франции, ставшей основным местом дислокации флота Деница. С начала 1941 года и в течение следующих полутора лет на Атлантическом побережье страны сразу в пяти портах появились гигантские колоссы, из которых «волчьи стаи» стали отправляться на охоту за конвоями союзников.

Крупнейшей передовой базой кригсмарине стал бретонский город Лорьян на северо-западе Франции. Именно здесь находилась ставка Карла Деница, здесь он лично встречал каждую возвращавшуюся из похода субмарину, здесь возвели сразу шесть U-Boot-Bunker для двух флотилий - 2-й и 10-й.

Строительство продолжалось год, контролировала его «Организация Тодта», а участвовало в процессе в общей сложности 15 тыс. человек, в основном французов. Бетонный комплекс в Лорьяне быстро показал свою эффективность: авиация союзников не смогла нанести ему сколь-нибудь значимый урон. После этого англичане и американцы решили перерезать коммуникации, с помощью которых осуществлялось снабжение морской базы. За месяц, с января по февраль 1943 года, союзники сбросили несколько десятков тысяч бомб собственно на город Лорьян, в результате чего он был на 90% разрушен.

Впрочем, не помогло и это. Последняя U-boat ушла из Лорьяна только в сентябре 1944-го уже после высадки союзников в Нормандии и открытия в Европе второго фронта. После окончания Второй мировой бывшая нацистская база стала успешно использоваться французским ВМФ.

Аналогичные сооружения меньшего масштаба появились также в Сен-Назере, Бресте и Ла-Рошели. В Бресте разместились 1-я и 9-я подводные флотилии кригсмарине. Общий размер этой базы был скромнее «штаб-квартиры» в Лорьяне, но зато здесь был построен крупнейший одиночный бункер во Франции. Он был рассчитан на 15 отсеков и имел габариты 300×175×18 метров.

6-я и 7-я флотилии базировались в Сен-Назере. Для них построили 14-пенальный бункер длиной 300 метров, шириной 130 метров и высотой 18 метров, истратив на него почти полмиллиона кубометров бетона. 8 из 14 отсеков являлись по совместительству сухими доками, что позволяло осуществлять и капитальный ремонт субмарин.

В Ла-Рошели разместили всего одну, 3-ю, подводную флотилию кригсмарине. Ей оказалось достаточно бункера из 10 «пеналов» с габаритами 192×165×19 метров. Крыша из двух 3,5-метровых бетонных слоев с воздушной прослойкой, стены минимум в 2 метра толщиной - всего на здание было истрачено 425 тыс. кубометров бетона. Именно здесь снимался фильм Das Boot - вероятно, самое известное кино о немецких подводниках времен Второй мировой.

В этом ряду некоторым особняком стоит морская база в Бордо. В 1940-м здесь была сосредоточена группировка субмарин, но не германских, а итальянских, основных союзников нацистов в Европе. Тем не менее и тут по приказу Деница программу строительства защитных сооружений осуществляла все та же «Организация Тодта». Особыми успехами при этом итальянские подводники похвастать не могли, и уже в октябре 1942-го их дополнила специально сформированная 12-я флотилия кригсмарине. А в сентябре 1943 года после выхода Италии из войны на стороне «Оси» база под названием BETASOM была полностью занята немцами, оставшимися здесь ещё почти на год.

Параллельно со строительством во Франции командование немецкого ВМФ обратило свое внимание и на Норвегию. Эта скандинавская страна имела для Третьего рейха стратегическое значение. Во-первых, через норвежский порт Нарвик осуществлялась поставка в Германию жизненно важной для ее экономики железной руды из остававшейся нейтральной Швеции. Во-вторых, организация военно-морских баз в Норвегии позволяла контролировать Северную Атлантику, что стало особенно важно в 1942 году в условиях начала проводок союзниками арктических конвоев с товарами по ленд-лизу в Советский Союз. Вдобавок на этих базах планировали обслуживать линкор «Тирпиц» - флагман и гордость Германии.

Норвегии уделялось столь пристальное внимание, что Гитлер лично приказал превратить местный город Тронхейм в одну из Festungen - «Цитаделей» рейха, специальных немецких квазиколоний, с помощью которых Германия могла бы дополнительно контролировать оккупированные территории. Для 300 тыс. экспатов - переселенцев из рейха рядом с Тронхеймом планировали построить новый город, который должен был получить название Нордштерн («Северная звезда»). Ответственность за его проектирование была возложена лично на любимого архитектора фюрера Альберта Шпеера.

Именно в Тронхейме создавалась и основная североатлантическая база для дислокации кригсмарине, включая подлодки и «Тирпиц». Начав здесь осенью 1941 года строительство очередного бункера, немцы неожиданно столкнулись со сложностями, невиданными ранее во Франции. Сталь приходилось привозить, бетон на месте также производить было не из чего. Растянувшаяся логистическая цепочка постоянно разрывалась усилиями по обыкновению капризной норвежской погоды. Зимой строительство вынужденно замирало из-за снежных заносов на дорогах. К тому же оказалось, что местное население с куда меньшей охотой трудилось на великой стройке рейха, чем, например, это делали французы. Приходилось привлекать подневольную рабочую силу из специально организованных рядом концлагерей.

Бункер «Дора» размерами 153×105 метров всего на пять отсеков был с большим трудом достроен только к середине 1943 года, когда успехи «волчьих стай» в Атлантике стали все быстрее сходить на нет. Здесь разместилась 13-я флотилия кригсмарине с 16 U-boat типа VII. «Дора-2» осталась незавершенной, а от «Доры-3» и вовсе отказались.

В 1942 году союзники нашли ещё один рецепт борьбы с армадой Дёница. Бомбардировки бункеров с готовыми лодками результата не давали, зато судостроительные заводы, в отличие от военно-морских баз, были защищены куда слабее. К концу года благодаря этой новой цели темпы строительства субмарин существенно замедлились, и искусственная убыль U-boat, все ускорявшаяся усилиями союзников, уже не восполнялась. В ответ немецкие инженеры, казалось бы, предложили выход.

На незащищенных предприятиях, рассредоточенных по всей стране, теперь планировалось изготавливать лишь отдельные секции лодок. Окончательная их сборка, испытания и спуск на воду производились на специальном заводе, который представлял собой не что иное, как все тот же знакомый бункер для подводных лодок. Первый такой сборочный завод решили построить на реке Везер недалеко от Бремена.

К весне 1945 года силами 10 тыс. строителей - узников концлагерей (6 тыс. из которых в процессе погибли) на Везере появился крупнейший из всех U-Boot-Bunker Третьего рейха. Огромное здание (426×97×27 метров) с толщиной крыши до 7 метров внутри было разделено на 13 помещений. В 12 из них осуществлялась последовательная конвейерная сборка подлодки из готовых элементов, а в 13-м уже завершенная субмарина спускалась на воду.

Предполагалось, что завод под названием Valentin будет производить не просто U-boat, а U-boat нового поколения - тип XXI, очередное чудо-оружие, которое должно было спасти нацистскую Германию от неминуемого поражения. Более мощная, более скоростная, покрытая каучуком, чтобы затруднить работу радиолокаторов противника, с новейшим гидроакустическим комплексом, позволявшим атаковать конвои без визуального контакта с ними, - это была первая действительноподводная лодка, которая могла провести весь боевой поход без единого подъема на поверхность.

Рейху, впрочем, она не помогла. До конца войны лишь 6 из 330 находившихся в процессе строительства и в разной степени готовности субмарин были спущены на воду, и только две из них успели выйти в боевой поход. Завод Valentin так и не был закончен, в марте 1945 года подвергнувшись серии бомбовых ударов. На германское чудо-оружие у союзников появился свой ответ, также невиданный ранее - сейсмические бомбы.

Сейсмические бомбы были ещё предвоенным изобретением британского инженера Барнса Уоллеса, которое нашло свое применение только в 1944 году. Обычные бомбы, взрываясь рядом с бункером или на его крыше, не могли нанести ему серьезный урон. Бомбы Уоллеса были основаны на ином принципе. Мощнейшие 8-10-тонные снаряды сбрасывались с максимально возможной высоты. Благодаря этому и особой форме корпуса в полете они развивали сверхзвуковую скорость, что позволяло им углубляться в грунт или пробивать даже толстые бетонные крыши укрытий подлодок. Оказавшись в глубине конструкции, бомбы взрывались, в процессе производя небольшие локальные землетрясения, достаточные для того, чтобы нанести значительные повреждения даже самому укрепленному бункеру.

Из-за большой высоты их сброса с бомбардировщика снижалась точность, однако в марте 1945 года две из таких бомб типа Grand Slam угодили в завод Valentin. Углубившись в бетон крыши на четыре метра, они сдетонировали и привели к обрушению значительных фрагментов конструкции здания. «Лекарство» для бункеров Деница было найдено, вот только Германия уже и так была обречена.

В начале 1943-го «счастливым временам» удачной охоты «волчьих стай» на союзные конвои пришел конец. Разработка американцами и англичанами новых радиолокаторов, расшифровка «Энигмы» - главной немецкой шифровальной машины, установленной на каждой их подлодке, усиление конвойных эскортов привели к стратегическому перелому в «Битве за Атлантику». U-boat стали гибнуть десятками. Только в мае 1943-го кригсмарине потерял их 43 штуки.

«Битва за Атлантику» стала крупнейшим и самым продолжительным морским сражением в истории человечества. За шесть лет, с 1939 по 1945 год, Германией было потоплено 3,5 тыс. гражданских и 175 военных кораблей союзников. В свою очередь, немцы лишились 783 подлодок и трех четвертей всех экипажей своего подводного флота.

Лишь с бункерами Деница союзники так и не смогли ничего сделать. Оружие, которое могло разрушить эти сооружения, появилось лишь под конец войны, когда почти все они уже были оставлены. Но даже после окончания Второй мировой избавиться от них не получилось: слишком много усилий и затрат потребовалось бы для сноса этих грандиозных конструкций. Они до сих пор стоят в Лорьяне и Ла-Рошели, в Тронхейме и на берегу Везера, в Бресте и Сен-Назере. Где-то они заброшены, где-то превращены в музеи, где-то их заняли промышленные предприятия. Но для нас, потомков солдат той войны, эти бункеры имеют прежде всего символическое значение.