Мнение александра абрамова по поводу комментариев о кислородных и бескислородных восхождениях на эверест. Все выше и выше: почему опасен горный воздух

Около 2 месяцев миллионы пользователей следили за этим невероятным приключением! Два американских альпиниста и фотографа — Кори Ричардс (Cory Richards) и Эдриан Бэллинджер (Adrian Ballinger), решили подняться на Эверест без кислорода, и сделали это! Кори покорил «крышу мира», Эдриан повернул назад всего в 248 метрах от нее.

Кори и Эдриан начали восхождение со стороны Тибета. С самого начала своего приключения фотографы делились кадрами и впечатлениями в своих инстаграм-аккаунтах: шутили, рассказывали об особенностях самочувствия на высотах, под которые человеческий организм не способен адаптироваться, размышляли о том, что же толкает людей на покорение вершин.

Как рассказывают альпинисты, в течение акклиматизационного периода стало понятно, что Боллинджер подготовлен лучше, — ранее он достигал вершины Эвереста шесть раз, используя кислород. А вот Кори Ричардсу о время штурма вершины в 2012 году с Национальной географической экспедицией потребовалась медицинская помощь.

Утром 24 мая 2016 года Ричардс достиг вершины, как и предполагалось, без кислорода! Это смогли сделать всего около 200 альпинистов со всего мира. Первыми были Рейнхольд Месснер и Питер Хабелер, которые взошли на «крышу мира» без кислородных баллонов в 1978 году. Для подъема на вершину с высоты 8 300 метров до 8 848 метров Ричардсу потребовалось восемь часов.

Боллинджер повернул назад на высоте 8 600 метров. Он принял это непростое решение, поняв, что физических сил недостаточно.

Adrian Ballinger: «Я чувствую себя очень разбитым. В конце концов, я все-таки добрался до 8 600 метров без кислорода. Но я глубоко разочарован. Тем не менее, я счастлив, что у Кори всё получилось. Сейчас я думаю о том, что я мог сделать по-другому, чтобы тоже достигнуть успеха. У меня было несколько крайне тяжелых ночей перед восхождением на вершину на высоте 7800 и 8300 метров. Мне так и не удалось согреться — температура тела была слишком низкой. Когда мы начали подниматься, я знал, что увствую себя не на 100 процентов. Вопреки прогнозам погоды начался легкий ветер. Меня начала начал бить озноб, Кори заметил, что я не разговорчив, а это на меня совсем не похоже. На такой высоте бывают моменты, когда ваше тело просто говорит — „достаточно“. И вы должны его слушать. Я благодарен себе, что прислушался к внутреннему голосу и повернул назад. Спустя несколько часов мы смогли отпраздновать победу Кори! Высокий шанс на провал был одной из причин, почему я изначально хотел сделать это».

На высоте 8 600 метров Эдриан Боллинджер повернул назад

Возможно, главная ирония всей этой истории заключается именно в том, что на вершине Кори не удалось снять практически ничего. В то время как за ходом экспедиции в режиме он-лайн наблюдали миллионы подписчиков! После того как он сделал несколько размытых селфи, его телефон «умер», что стало «самым трагичным моментом приключения».

Путь к вершине и селфи Кори Ричардса на пике Эвереста. После этого его телефон выключился.

Кстати, в этом сезоне, по крайней мере 20 человек пытались подняться на Эверест без кислорода, и только пятерым из них это удалось. В том числе, это сделали две альпинистки — Carla Perez и Melissa Arnot, — они стали 7-й и 8-й женщинами, поднявшимися на Эверест без кислорода.

Впервые без кислорода

"Я не более чем одинокое тяжело дышащее легкое,
плывущее над туманами и вершинами."
Рейнхольд Месснер, Эверест.

Восхождение на Эверест, высочайшую вершину мира, было несбывшейся мечтой многих десятков великих альпинистов до 1953 года, когда Эдмунд Хиллари и Тенцинг Норгей достигли его вершины. Последующие десятилетия стали свидетелями многих "первых" свершений: первое женское восхождение, первое сольное восхождение, первый траверс, первый спуск на лыжах… Но все эти восходители полагались на использование дополнительного кислорода при совершении своих высокогорных подвигов. А можно ли было взойти на Эверест без кислорода?

Еще начиная с 1920-х годов альпинисты обсуждали за и против использования вспомогательных средств. Так, Джордж Мэллори утверждал, что "альпинист доложен полностью полагаться на свои естественные возможности, которые могут предупредить его в случае, если он попытается перешагнуть границу своих сил. Со вспомогательными средствами он подвергает себя возможности неожиданного упадка сил, если аппарат сломается." Такая философия, утверждающая, что ничто не должно стоять между альпинистом и горой, находила своих приверженцев и пятьдесят лет спустя.

В 1970-х двумя наиболее ярыми последователями этой философии были Рейнхольд Месснер и Питер Хабелер. К тому времени Месснер уже успел завоевать немного скандальную славу, совершив немалое количество эффектных восхождений в Альпах по скальным маршрутам без использования металлических крючьев. В 1974 году Месснер объединился для восхождений с Хабелером, тихим гидом из Майерхофена, разделявшим его философские взгляды. И эта пара решила приступом завоевать альпинистский мир. Они вдвоем прошли стены Маттерхорна и Эйгера в рекордное время. В 1975 они совершили выдающееся восхождение на 11-тую по высоте вершину в мире - Гашербрум, без использования дополнительного кислорода. К 1978 году они устремили свои усилия к главной цели - взойти на Эверест без кислорода.

Месснер и Хабелер быстро стали объектом критики как со стороны альпинистской общественности, так и со стороны медицинских кругов. Им прилепили ярлык "сумасшедших", которые подвергают себя риску сильно повредить свой мозг. В предыдущих эспедициях были изучены физиологические нагрузки при восхождении на Эверест; оказалось, что они являются очень экстремальными; проведенные в 1960-61 годах тесты на участниках экспедиций под руководством сэра Эдмунда Хиллари показали, что уровня кислорода на вершине Эвереста едва достаточно для поддержания организма в спокойном состоянии - а потребление кислорода восходителем при движении сильно возрастает.

Несмотря на это, Месснер и Хабелер продолжили осуществление своего плана. Они собирались добраться вместе с членами австрийской эверестской экспедиции до западного цирка, а оттуда уже совершить самостоятельное восхождение на вершину. Команды прибыли в Базовый Лагерь в марте 1978 и потратили несколько недель на организацию безопасного прохода через ледопад и установку лагерей I-V, а также подготову к восхождению.

Первую попытку Месснер и Хабелер предприняли 21 апреля. Они достигли лагеря III на склоне Лхоцзе 23 апреля. В эту ночь Хабелер почувствовал себя очень плохо, отравившись рыбными консервами. Месснер решил продолжить восхождение сам, без своего ослабленного партнера, и на следующее утро отправился дальше с двумя шерпами. Достигнув южного седла, трое восходителей неожиданно попали в ужасный шторм. В течение двух дней они пытались пересидеть бурю. Изнуренные борьбой с порванной палаткой и страдая от холода, даже Месснер позже признавался, что считал в тот момент свою затею "неисполнимой и бессмысленной". Наконец, окно в погоде позволило истощенной группе спуститься в Базовый Лагерь и восстановить силы.

Месснер и Хабелер обудили возможность еще одной попытки штурма. Хабелер даже начал подумывать об использовании кислорода, но Месснер остался тверд, заявив, что не будет прибегать к кислороду и не пойдет на восхождение с тем, кто это сделает. Он считал, что достижение как можно большей высоты без кислорода важнее, чем достижение вершины. Хабелер, не имевший возможности найти другого партнера, согласился, и эти двое опять стали командой.

Шестого мая Месснер и Хабелер отправились наверх опять. Они легко достигли лагеря III и, несмотря на глубокий свежевыпавший снег, были готовы двинуться к южному седлу на следующий день. Теперь они находились на такой высоте, когда недостаток кислорода дает себя знать. Месснер и Хабелер договорились принести два баллона кислорода в лагерь IV , на всякий случай, и условились повернуть назад, если один из них потеряет координацию или речь.

На следующий день им потребовалось всего лишь три с половиной часа, чтобы дойти до южного седла (7986м), где они провели оставшуюся часть дня и вечер. Хабелер жаловался на головную боль и то, что у него двоится в глазах на подъеме, но почувствовал себя лучше после отдыха, хотя оба альпиниста часто просыпались из своего забытья от нехватки кислорода. Они заставили себя выпить чаю в надежде, что при насыщении организма водой уменьшится эффект разреженного воздуха.

В три утра 8 мая оба проснулись, чобы отправиться на штурм вершины. У них ушло два часа только на одевание. Так как теперь каждый вдох был дорог, пара начала использовать жесты для общения. Дело двигалось медленно. Идти по глубокому снегу было очень тяжело, поэтому им пришлось лезть по более сложным скальным гребням. Им понадобилось четыре часа, чтобы добраться до лагеря V (8500м), где они остановились на получасовой отдых. Хотя погода все еще была угрожающей, они решили продолжить подъем - хотя бы до южной вершины, до которой им оставалось 260 метров по вертикали.

Месснер и Хабелер пребывали в состоянии такого истощения, какое им не приходилось испытывать ранее. Через каждые несколько шагов они облакачивались на свои ледорубы, из последних сил хватая ртом воздух. Казалось, что их легкие сейчас разорвутся пополам. Поднявшись еще немного, они стали падать на колени или даже просто ничком в снег, стараясь восстановить дыхание.

Достигнув южной вершины, двойка связалась и продолжила путь. Ветер нещадно трепал их, но впереди проглядывал кусочек чистого неба. Им оставалось набрать 88 метров по вертикали. Они подошли к ступени Хиллари и продолжили подъем, сменяя друг друга и останавливаясь на отдых три или четыре раза. На высоте 8800м они развязались, но недостаток кислорода настолько уже давал себя знать, что каждые 3 - 5 метров они падали в снег и лежали. Месснер позже говорил, что "процесс дыхания стал настольно серьезным занятием, что у нас почти не оставалось сил идти". Он описывает, что в тот момент мозг его был как будто мертв, и только его дух заставлял его продолжать ползти дальше.

Где-то между часом и двумя по полудни восьмого мая 1978 года Месснер и Хабелер совершили то, что считалось невозможным - первое восхождение на Эверест без кислорода. Месснер так описывал свои ощущуния: "В состоянии духовной абстракции, я уже более не принадлежал себе, своему зрению. Я не более чем одинокое тяжело дышащее легкое, плывущее над туманами и вершинами."

Чтобы спуститься на южное седло, Хабелеру понадобился час, а Месснеру 1час 45 минут - на это же расстояние утром у них ушло 8 часов. Два дня спустя, ликующие, они пришли в Базовый Лагерь.

Успех Месснера и Хабелера озадачил медицинское общество и заставил пересмотреть физиологию на больших высотах. В 1980 году Месснер опять вернется на Эверест, чтобы совершить успешное восхождение в одиночку - и опять без использования кислорода.

«Для меня очевидно: единственный способ прочувствовать восьмитысячник — это взойти на него без дополнительного кислорода»

Иван Вальехо (Ivan Vallejo ), известный альпинист-высотник из Эквадора, был удивлен, разочарован и встревожен тем, что увидел этой весной на склонах Эвереста, где он возглавлял команду молодых эквадорских альпинистов «We Ecuador» («Мы — Эквадор»). Трое из четверых участников этой команды достигли вершины Эвереста без использования дополнительного кислорода.

Совершив более 20 экспедиций на восьмитысячники, Иван Вальехо заработал репутацию отличного высотного альпиниста. Он зашел на все 14 высочайших вершин за 11 лет — в период с 1997 по 2008, став при этом седьмым человеком в мире, совершившим это без применения дополнительного кислорода. После нескольких лет отдыха, последние 2 года он является руководителем группы молодых альпинистов «Мы — Эквадор».

Иван Вальехо и участники экспедиции «Мы — Эквадор»

В прошлом году он пережил трагедию на Манаслу, когда под лавиной погибло 12 человек. Весной 2013 он возглавил экспедицию, трое из четверых участников которой достигли вершины Эвереста без использования дополнительного кислорода.

Но столпотворение, кучи мусора, отношение шерпов и некомпетентность многих участников экспедиций — все это очень отличается от картины, которую он видел во время своих предыдущих восхождений на Эверест (в 1999 по Северному склону и в 2001 — с юга, оба раза без дополнительного кислорода). Настолько, что в интервью Иван Вальехо заявил, что у него нет планов возвращаться на Эверест после сезона 2013 года, когда разрыв между (коммерческим высотным) туризмом и альпинизмом на Эвересте стал заметен как никогда раньше.

«Если я и вернусь в Гималаи, это будут новые места, где я еще не был».

В: Что ты увидел на Эвересте в этом сезоне?

О: Впервые я попал на Эверест весной 1999, а вот вернулся туда через 14 лет. Я нашел Эверест полностью изменившимся, не саму гору, а все, что ее окружает. Я больше не хочу возвращаться в Гималаи, не хочу возвращаться на Эверест, и думаю что никогда не вернусь на восьмитысячники. Эта гора стоила мне очень многого, особенно психологически. Я рад, что помог четырем парням из Эквадора, и удовлетворен результатами экспедиции, несмотря на все происходящее на склонах Эвереста. Если я и вернусь (в Гималаи), то только чтобы посетить новые места.

В: Во всем виноваты коммерческие экспедиции?

О: Коммерческие экспедиции имеют как хорошие, так и плохие стороны. Хорошо то, что они дают возможность зайти на вершину тем, кто не может организовать экспедицию полностью самостоятельно. Но , и приближаются времена, когда гора будет полностью оккупирована ими. Когда условия на маршруте не идеальны, этот карточный домик рушиться и последствия могут быть очень тяжелыми.

Но главный недостаток — это отношения между людьми. Я не знаю, что происходит с людьми в толпе, что меняет их отношение к другим и делает более нервными. Возможно, конкуренция и желание достичь вершины. И в результате мы видим другой (чем 15 лет назад) Эверест.

Так же я с большим сожалением увидел, что за несколько лет БЛ на Северной стороне Эвереста превратился в огромную свалку. У Лагеря 1 (7100 м.) более-менее чисто, но вокруг Лагеря 2 настоящая свалка. В шутку, можно сказать что нет необходимости забрасывать в туда газ, сублиматы и снаряжение — все это можно найти там на свалке. Очевидно абсолютно безответственное отношение некоторых коммерческих экспедиций к этой проблеме. На северной стороне Эвереста поднималась китайская экспедиция из 15-20 человек, и после них осталось столько мусор, сколько я не видел раньше в горах.

Из-за этого я всерьез решил не возвращаться в Гималаи. Я уже сделал то, что хотел. Я вернулся сейчас с парнями из «We Ecuador», но я покидаю Гималаи с неприятным осадком, к сожалению.

Одна из моих любимых фотографий — та, где я стою в обнимку с двумя шерпами на вершине Макалу.

В: Что ты думаешь об в Лагере 2?

О: Будучи в БЛ, я с огорчением узнал об этой истории, случившейся с Симоне Моро и Ули Штеком. Меня очень удивило такое отношение шерпов. Я общался с шерпами начиная с 1995 года и никогда не ожидал от них подобной реакции. Я много размышлял — и я не могу найти оправдания такому агрессивному поведению шерпов. Это противоречит моему представлению о шерпах, как о миролюбивых людях… Возможно, дело в психологической нагрузке от тяжелой и опасной работы.

В: Ты и твоя команда сталкивались с подобным отношением?

О: С нашей стороны (на Северном склоне Эвереста), много коммерческих экспедиций, и иногда возникает напряжение, так как места не очень много. Мы были вынуждены делить место с американской экспедицией. К сожалению, у нас возник конфликт с одним из участников этой экспедиции, и попытка разрешить ситуацию привела к стычке одно из их шерпов с нашим участником. Я не понимаю, как это могло произойти. Мы попытались разрешить ситуацию, и получилось что единственный способ это сделать — это применить силу. Это не укладывается в моей голове.

В: Случалось ли такое раньше?

О: Нет, у меня всегда складывались хорошие отношения с ними (шерпами). Одна из моих любимых фотографий — та, где я стою в обнимку с двумя шерпами на вершине Макалу. У меня остались отличные воспоминания о них, но каждое правило имеет исключение, и я надеюсь, что этот случай (с Симоне Моро и Ули Штеком) — это исключение.

«Если ты считаешь себя спортсменом, ты должен идти без дополнительного кислорода. Если ты турист — выбор за тобой: шерпы, кислород…»

В: Если говорить о вашей экспедиции — трое из четверых участников поднялись на Эверест без кислорода. Без сомнения, ты доволен результатом…

О: Когда мы начинали проект «Мы — Эквадор» с целью зайти на Эверест — для меня всегда было ясно, что это должно быть восхождение без дополнительного кислорода, потому что это единственный способ to raise восьмитысячник. Если ты считаешь себя спортсменом — ты должен подниматься без кислорода, если ты турист — ты можешь нанять шерп, использовать кислород… Это твой выбор. Из моего опыта, а я поднялся на Эверест с Севера в 1999 и с Юга в 2001: более надежный маршрут, чтобы зайти на Эверест без дополнительного кислорода — это маршрут с Севера. Потому что на южной стороне гребень очень узок, в некоторых местах по нему может идти только один человек. Особенно, на ступени Хиллари — там все вынуждены ждать, пока кто-то спускается, там можно идти только один за одним. Когда ты идешь без кислорода, ты более уязвим, и задержка может стать фатальной. Вспомни , опубликованную в National Geographic, на которой десятки людей стоят в очереди между подножием и вершиной ступени Хиллари — это катастрофа. Поднимаясь без дополнительного кислорода, вы не можете себе позволить ждать 2 часа. Мы выбрали путь с севера, потому что гребень там достаточно широк, и если кто-то хочет обогнать, или идти своим темпом — гребень это позволяет.

«Наличие вертолета может подвигнуть людей без опыта попытаться зайти на Эверест или другой восьмитысячник».

В: Что ты думаешь о перспективах использования спасательных вертолетов в Гималаях?

О: Использование вертолетов в Гималая, как и коммерческие экспедиции, имеет и хорошие и плохие стороны. Когда ты идешь на восхождениях в Альпы и у тебя есть страховка — ты знаешь: в случае любой проблемы достаточно позвонить и вызвать спасательный вертолет. И именно это может привлечь людей без всякого опыта на Эверест и другие восьмитысячники, — уверенность, что в случае экстремальной ситуации прилетит вертолет и спасет — что не было возможно раньше. По-моему, это игра с огнем, потому что восьмитысячники остаются самыми высокими вершинами в мире и требуют соответствующего к себе уважения. К сожалению, все что я наблюдал, при всем моем уважении к людям не имеющим опыта,… у меня сложилось впечатление, что для некоторых подняться на восьмитысячник — все равно что прогуляться в Retiro Park, потому что худшее, что может случиться — закончатся силы, включишь кислород и пойдешь дальше, а если к этому добавить, что вертолет может подняться до 7700, чтобы тебя спасти — и многие думают «ОК, куплю страховку и нет проблем, ведь есть же вертолет который спасет меня.» Я считаю, такое отношение слишком безответственно.

«Мне никогда не приходилось переживать спасработы на восьми тысячах метров.»

В: Как ты оцениваешь попытку спасти Juanjo Garra? Ты ведь с ним встречался на восхождениях…

О: Слава Богу, мне не приходилось участвовать в спасработах на восьми тысячах, это очень тяжело, и данный случай является подтверждением. В сожалению, Juanjo Garra, с которым я и Эдурне Пасабан поднимался на Броуд-пик в 2007, при спуске с Джаулагири повредил лодыжку и не смог передвигаться — и в результате погиб. Это очень ясно показывает, какие опасности подстерегают в горах. Если спортсмен на поле порвет связку — помощь последует незамедлительно, если это случится во время триатлона или марафона — он тоже получит помощь. При высотных восхождениях точно такая же ситуация может стать критической. Спасение выше 7500 остается одной из сложных задач. На таких высотах все становится очень сложным.

Высочайший пик нашей планеты, Эверест, получил своё название в 1865 году весьма случайно: по имени британского начальника геодезической службы сэра Джорджа Эвереста. При этом ни Непал, ни Тибет не были британскими колониями. Гора носит также местное название «Мать богов»: по-тибетски Джомолунгма, по-непальски Сагарматха. По вершине проходит граница Непала и Китая (Тибета). Восхождения можно совершать с обеих сторон.

Мощный гигант со знаменитой скошенной вершиной – Эверест, производит на туристов очень сильное впечатление. В одном ряду с ним находится ещё несколько восьмитысячников: Дхаулагири, Аннапурна, Чо Ойю, Макалу, Канченджанга, Манаслу: они хорошо видны с самолёта, но Эверест выделяется даже среди этих гигантов. Этот пик - одна из самых великих святынь местного населения, как и гора Кайлаш – обитель богов. Но на Кайлаш, в отличие от Эвереста, восхождения запрещены, а высочайшая вершина мира стала коммерческим объектом. По данным на июнь 2017 года, всего на Эверест взошли 4833 альпиниста, некоторые – неоднократно. Погибло 288 человек.

Эверест – морское дно

Гималаи начали формироваться очень недавно – 60 млн лет назад, после столкновения Индийской и Азиатской литосферных плит. Таким образом, самые высокие горы мира сложены осадочными породами и сравнительно недавно были морским дном. На высоте 4000 метров над уровнем моря находят конкреции с аммонитами – ископаемыми морскими раковинами.

Уникальная профессия: гид по восхождениям на вершину мира

Большинство восхождений совершается организованно: альпинисты объединены в группы под руководством своих и местных горных гидов. В Непале существует специальная служба: в начале сезона на сложные участки и ледники доставляются лестницы и верёвки, с их помощью создаётся хрупкая дорога для восходителей. Группы идут в сопровождении носильщиков, поваров, офицеров связи. Главный гид-альпинист называется «клайминг-шерпа»: он следит за безопасностью непосредственно на маршруте. Слово «шерпа» означает и народ, и специальность, а также служит фамилией. Среди местного населения очень многие связаны с туризмом, в том числе с восхождениями. Гид Апа Тенцинг Шерпа был на вершине Эвереста 21 раз.

«Пробки» на 8000

В сезон по классическому маршруту восхождения идут сотни человек. А путь всего один, начиная от базового лагеря на высоте 5300 до самой вершины на 8848. Это лестницы через трещины ледников и верёвочные перила на вертикальных участках. На высоте каждое движение отнимает много сил, и потому происходит в замедленном темпе. Далеко не все туристы хорошо владеют альпинистской техникой, и подъём-спуск занимает у них много времени. Многие банально боятся проходить глубокие трещины по узкому мостику из лестниц. Бывают и срывы: страховка удерживает людей, но их извлечение требует времени. Поэтому возле сложных участков выстраиваются очереди из десятков человек.

Скверной репутацией пользуется Ступень Хиллари – отвесный 13-метровый ледяной участок возле самой вершины. Название он получил в честь первовосходителя, новозеландца Эдмунда Хиллари. После землетрясения 2015 года этот участок оказался разрушен и превратился в нестабильное и ещё более опасное нагромождение камней.

Чистка Эвереста

В Непале только начинает прививаться культура чистоты. В столице Катманду ещё 10 лет назад не было урн, мусор все бросали себе под ноги. Вечером из подворотен выбирались беспризорные с мешками: они собирали мусор и получали за это деньги. До сих пор на горных маршрутах больше всего мусорят именно местные портеры. А на Эвересте за первые несколько лет восхождений скопилось огромное количество отходов: газовых баллонов, верёвок, упаковок от продуктов. Первая чистка Горы была организована в 2000-м году знаменитым гидом Апа Шерпой. Было вынесено порядка 3-х тонн мусора. В 2008 году он организовал "Eco Everest Expedition", которая очистила Эверест уже от 13 тонн. В 2014 году правительство Непала издало закон, по которому восходители должны предъявить свои использованные баллоны и прочий мусор не менее 8 кг на человека.

Стоимость восхождения

Восхождение на Эверест – самое престижное и дорогое из всех. Один только пермит стоит порядка 12 000 $. Плюс снаряжение, тренировки, акклиматизация, сопровождающий персонал. По новым правилам, каждый местный член экспедиции должен быть обеспечен дорогой «экстремальной» страховкой. В общей сложности надо ориентироваться на 50-60 тысяч долларов.

Эверест без кислорода

Количество кислорода на разной высоте сильно отличается. Уже на 5000 метрах в атмосфере содержится в два раза меньше кислорода, чем на уровне моря. Для человека без акклиматизации подняться сюда на вертолёте можно только с условием быстрого спуска, остаться на ночь – смертельно опасно. Высота Эвереста – 8848 метров: это уровень маршрутов дальней авиации. Но есть профессионалы, которые и сюда поднимаются без использования кислородных баллонов. Первыми были Райнхольд Месснер и Питер Хабелер в 1978 году. С тех пор официально бескислородное восхождение совершили 208 человек, в том числе 8 женщин.

Изменение климата и драка на Эвересте

На протяжении последних лет климат Гималаев начал меняться. Выпадает меньше осадков. Ледники стремительно тают, обнажаются провалы и осыпи. На высоте 6000 метров уже практически нет снега, это усложнило восхождения из-за камнепадов.

Не все альпинисты идут в составе групп. Наиболее сильные и профессиональные совершают восхождения в рамках спонсорских программ и не пользуются услугами местных гидов.

27 апреля 2013 года на Эверест шла тройка сильнейших альпинистов: Симоне Моро, Ули Штек и оператор Джонатан Гриффит. Они планировали скоростное восхождение без кислорода. На крутом участке из-под их ног скатилось несколько камней прямо на шерпов, которые прокладывали перила для туристов. Шерпы начали возмущаться. Ситуация не повлекла опасных последствий, восходители вначале пытались отшутиться, но в высотном лагере у их палатки собралось порядка сотни шерпов, которые кричали и угрожали убийством. При этом среди собравшихся шерпов были их друзья.

В какой-то момент ситуация обострилась: в тройку полетели камни, один из них попал в лицо Штеку. Моро увернулся от ножа, который распорол ему рюкзак. Восхождение было сорвано. Ули Штек поклялся, что больше никогда не пойдёт на Эверест.

Это было настоящее святотатство: нападение, совершённое на священной горе.

Налицо была провокация. Трое пострадавших - знаменитости, и происшествие сразу получило всемирную известность. Непал потерял свой статус надёжной страны, и 70 процентов восхождений на Эверест переместились на сторону Китая.

Эверест не простил святотатства

Спустя год, 18 апреля 2014 года, сошла лавина на шерпов, которые прокладывали лестницы к Эвересту через ледопад Кхумбу. Погибло 16 человек, 9 было ранено.

Спустя два года, 25 апреля 2015 года, мир потрясло известие о мощнейшем землетрясении в Гималаях. В историческое время катаклизмов такого масштаба не случалось. Для горной страны это была катастрофа. Сошло множество лавин и камнепадов. Разрушились дороги. Была уничтожена система только что засеянных террасных полей. В городах были разрушены храмы, простоявшие несколько столетий. На Эвересте сошло несколько лавин, только в базовом лагере погибло не менее 19 человек.

Точное количество погибших в результате катастрофы осталось неизвестным, но не менее 10 тысяч человек.

Многие священники – ламы, сочли эту трагедию местью Горы за конфликт, сфабрикованный на её склоне. Апа Шерпа утверждает, что нужно оставить эту вершину в покое хотя бы на несколько лет, иначе человечество ждут новые потрясения.

Сильнейший альпинист мира Ули Штек, несмотря на своё обещание, планировал новое восхождение на высочайшую вершину мира. Он погиб 30 апреля 2017 года во время акклиматизационного выхода на отрог Эвереста гору Нупцзе.

Непал, Еверест

Восхождение на Эверест, высочайшую вершину мира, было несбывшейся мечтой многих десятков великих альпинистов до 1953 года, когда Эдмунд Хиллари и Тенцинг Норгей достигли его вершины. Последующие десятилетия стали свидетелями многих "первых" свершений: первое женское восхождение, первое сольное восхождение, первый траверс, первый спуск на лыжах… Но все эти восходители полагались на использование дополнительного кислорода при совершении своих высокогорных подвигов. А можно ли было взойти на Эверест без кислорода?

Для Месснера и Хейблера, которые являются одними из самых лучших альпинистов эпохи, это восхождение - комбинация веры и страха. Оба они чувствую в себе силы совершить подъем "честно" - без дополнительного кислорода, но они не могут предугадать последствия этого решения - они могут получить повреждения головного мозга из-за недостатка кислорода. Оба они проводят на большой высоте долгое время, погода не благоприятствует и они отправляются дальше в условиях плохой погоды. Превозмогая себя, они ползут, борясь за дыхание, медленное продвигаясь к цели.

Месснер и Хабелер быстро стали объектом критики как со стороны альпинистской общественности, так и со стороны медицинских кругов. Им прилепили ярлык "сумасшедших", которые подвергают себя риску сильно повредить свой мозг. В предыдущих эспедициях были изучены физиологические нагрузки при восхождении на Эверест; оказалось, что они являются очень экстремальными; проведенные в 1960-61 годах тесты на участниках экспедиций под руководством сэра Эдмунда Хиллари показали, что уровня кислорода на вершине Эвереста едва достаточно для поддержания организма в спокойном состоянии - а потребление кислорода восходителем при движении сильно возрастает.

Несмотря на это, Месснер и Хабелер продолжили осуществление своего плана. Они собирались добраться вместе с членами австрийской эверестской экспедиции до западного цирка, а оттуда уже совершить самостоятельное восхождение на вершину. Команды прибыли в Базовый Лагерь в марте 1978 и потратили несколько недель на организацию безопасного прохода через ледопад и установку лагерей I-V, а также подготову к восхождению.

Первую попытку Месснер и Хабелер предприняли 21 апреля. Они достигли лагеря III на склоне Лхоцзе 23 апреля. В эту ночь Хабелер почувствовал себя очень плохо, отравившись рыбными консервами. Месснер решил продолжить восхождение сам, без своего ослабленного партнера, и на следующее утро отправился дальше с двумя шерпами. Достигнув южного седла, трое восходителей неожиданно попали в ужасный шторм. В течение двух дней они пытались пересидеть бурю. Изнуренные борьбой с порванной палаткой и страдая от холода, даже Месснер позже признавался, что считал в тот момент свою затею "неисполнимой и бессмысленной". Наконец, окно в погоде позволило истощенной группе спуститься в Базовый Лагерь и восстановить силы.

Месснер и Хабелер обудили возможность еще одной попытки штурма. Хабелер даже начал подумывать об использовании кислорода, но Месснер остался тверд, заявив, что не будет прибегать к кислороду и не пойдет на восхождение с тем, кто это сделает. Он считал, что достижение как можно большей высоты без кислорода важнее, чем достижение вершины. Хабелер, не имевший возможности найти другого партнера, согласился, и эти двое опять стали командой.

Шестого мая Месснер и Хабелер отправились наверх опять. Они легко достигли лагеря III и, несмотря на глубокий свежевыпавший снег, были готовы двинуться к южному седлу на следующий день. Теперь они находились на такой высоте, когда недостаток кислорода дает себя знать. Месснер и Хабелер договорились принести два баллона кислорода в лагерь IV , на всякий случай, и условились повернуть назад, если один из них потеряет координацию или речь.

На следующий день им потребовалось всего лишь три с половиной часа, чтобы дойти до южного седла (7986м), где они провели оставшуюся часть дня и вечер. Хабелер жаловался на головную боль и то, что у него двоится в глазах на подъеме, но почувствовал себя лучше после отдыха, хотя оба альпиниста часто просыпались из своего забытья от нехватки кислорода. Они заставили себя выпить чаю в надежде, что при насыщении организма водой уменьшится эффект разреженного воздуха.

В три утра 8 мая оба проснулись, чобы отправиться на штурм вершины. У них ушло два часа только на одевание. Так как теперь каждый вдох был дорог, пара начала использовать жесты для общения. Дело двигалось медленно. Идти по глубокому снегу было очень тяжело, поэтому им пришлось лезть по более сложным скальным гребням. Им понадобилось четыре часа, чтобы добраться до лагеря V (8500м), где они остановились на получасовой отдых. Хотя погода все еще была угрожающей, они решили продолжить подъем - хотя бы до южной вершины, до которой им оставалось 260 метров по вертикали.

Месснер и Хабелер пребывали в состоянии такого истощения, какое им не приходилось испытывать ранее. Через каждые несколько шагов они облакачивались на свои ледорубы, из последних сил хватая ртом воздух. Казалось, что их легкие сейчас разорвутся пополам. Поднявшись еще немного, они стали падать на колени или даже просто ничком в снег, стараясь восстановить дыхание.

Достигнув южной вершины, двойка связалась и продолжила путь. Ветер нещадно трепал их, но впереди проглядывал кусочек чистого неба. Им оставалось набрать 88 метров по вертикали. Они подошли к ступени Хиллари и продолжили подъем, сменяя друг друга и останавливаясь на отдых три или четыре раза. На высоте 8800м они развязались, но недостаток кислорода настолько уже давал себя знать, что каждые 3 - 5 метров они падали в снег и лежали. Месснер позже говорил, что "процесс дыхания стал настольно серьезным занятием, что у нас почти не оставалось сил идти". Он описывает, что в тот момент мозг его был как будто мертв, и только его дух заставлял его продолжать ползти дальше.

Где-то между часом и двумя по полудни восьмого мая 1978 года Месснер и Хабелер совершили то, что считалось невозможным - первое восхождение на Эверест без кислорода. Месснер так описывал свои ощущуния: "В состоянии духовной абстракции, я уже более не принадлежал себе, своему зрению. Я не более чем одинокое тяжело дышащее легкое, плывущее над туманами и вершинами."

Чтобы спуститься на южное седло, Хабелеру понадобился час, а Месснеру 1час 45 минут - на это же расстояние утром у них ушло 8 часов. Два дня спустя, ликующие, они пришли в Базовый Лагерь.

Успех Месснера и Хабелера озадачил медицинское общество и заставил пересмотреть физиологию на больших высотах. В 1980 году Месснер опять вернется на Эверест, чтобы совершить успешное восхождение в одиночку - и опять без использования кислорода.